Конец. Очередной конец незыблемому миру кровавых страстей. Будто бы зияющая пропасть в пасти огромного зверя теперь напоследок закрылась, зевая, и преждевременно освобождая мир нетленный из плена ночи.
Свон чувствовала дыхание этого дивного зверя за своей спиной, всю эту неделю, старательно пропуская его через себя, приятно ощущая себя в этой атмосфере. Та таинственность и порядок, что давала бархатная ночь никак не могли сравниться с блеклостью дня, что мучил ночных обитателей своим светом.
Наворачивая круги над лесом, Эст создавала лёгкий ветер могучими взмахами своих тёмных крыльев. Пряная темнота леса дурманила, как только взглянешь вниз. Воздух был наполнен криками ночных птиц, что разрезали пространство где-то рядом. Да, возможные жертвы, громко шелестя своими великолепными перьями, проносились где-то совсем близко, не желая встречи с крылатым монстром, что распластался на черноте неба и вился неясной тенью в потоках холодного воздуха. Обыкновенные хищники чувствовали себя в чужих когтях, отныне.
Но это мало волновало Свон. Неясные мысли многогранно колебались в голове, не давая остановить себя и понять, уяснить суть пространственных размышлений.
Кто-то явно пестрил всеми красками природы в мозгах Птеро, урезал возможность сосредоточиться и шлифовал, шлифовал... Какой-то скрытый толчок, некий импульс, и голова занята другим совсем другим, крылья беспорядочно мечутся, взмахи учащаются, ровность кругов нарушается так же резко, как семибальный ветер.
Лихорадка, неясная и отвратительная гложет хуже совести. Что-то неясное, вдруг, проносится мимо, задевает лёгким касанием махрового крыла, заплутавшая пташка.
Массивный корпус агрессивно разворачивается, пуская уйму эхолокаций за объектом. Предвкушение гонки проходит сладким ознобом по коже, внезапно мир теряет равновесие, и могучая тень скользит за одуревшей совой. Сипуха, поняв опасность, хлопотливо срезает углы, спускается к деревьям, боясь пространства, а котором, Свон, конечно же, одержит победу.